Анализ развития территории или региона базируется в основном на решении комплексного ресурсного обеспечения их экономического роста. Российская Федерация в этом отношении характеризуется тем, что имеет значительный ресурсный потенциал, размещенный на обширной территории. Здесь проживает примерно три процента населения планеты, сосредоточено около 35% мировых ресурсов и более половины стратегического сырья. Роль пространства в истории России и нынешнее его значение - предмет длительных споров. С одной точки зрения, огромная территория при недостатке средств - обуза, тормозящая развитие, так как экономика страны имеет значительные проблемы, которые не решаются на основе нынешней системы социально-экономического развития. С другой точки зрения огромная территория - это бесценное национальное богатство, залог блистательного будущего, как писал в начале 20-го в. в своей книге о России немецкий географ Альфред Геттнер.
Но, в отличие от Германии, где исследования пространства (Raumforschung) и его организации (Raumordnung) стали приоритетными в научной и государственной политике, России всегда было свойственно эйфори - ческое восприятие своих огромных размеров и ресурсных богатств. Помимо этого присутствует фактор чрезвычайного разнообразия локальных природных, этнокультурных, инфраструктурных и прочих условий. Это значит, что особенность России заключается не только в географических масштабах, но и в социокультурной и экономической разнородности территории.
На сегодняшний день экономика России имеет значительные проблемы, которые не решаются на основе существующей системы социально-экономического развития. По этой причине анализ регионального развития для оценки современной модели российского общества имеет особый смысл.
Если рассматривать хозяйственную систему России до начала реформ с точки зрения централизованно-административного управления экономикой, то можно констатировать, что она, хотя и имела целый ряд значительных недостатков, но все же представляла собой единое образование.
Для плановой системы, ориентированной на «производство ради производства», закономерна ориентация на чисто количественный рост, на увеличение совокупных инвестиций.
Я. Корнай доказывает, что в плановом хозяйстве совокупные инвестиции, как правило, значительно превышают реально возможные. Чрезмерные инвестиции вызываются стремлением планового центра, к достижению больших темпов роста как основных индикаторов эффективности системы. Все мощности стремятся задействовать для увеличения объемов производства, в то время как в рыночной экономике всегда существует определенный резерв мощностей, используемый для быстрого приспосабливания производства к изменяющейся конъюнктуре рынка и, соответственно, спроса [4].
Дефицит в производственной сфере дополняется дефицитом в сфере обращения. Этому способствуют и цены, которые не являются экономическими категориями, а устанавливаются произвольно из центра. Цены не изменяются в зависимости от спроса и предложения, поэтому не выступают ограничителями спроса. Вследствие этого потребительский спрос на товары и услуги, как правило, превышает величину предоставляемых благ.
Дефицит в области потребительских благ проявляется не только как недостаток основных продуктов для удовлетворения потребностей населения, но связан и с такими негативными социальными явлениями, как существование особых систем распределения благ между потребителями, в том числе и по территориальному признаку.
Специфический дефицит формируется и в сфере трудовых ресурсов. Провозглашаемая полная занятость и отсутствие безработицы создают стереотипность постоянно существующей нехватки рабочей силы, неудовлетворенного спроса на специалистов всех профилей. Вместе с тем, этот внешний дефицит сопровождается значительными излишками рабочей силы внутри предприятия. Внутризаводской «резерв» рабочей силы - форма проявления общей тенденции предприятия к «омертвлению» ресурсов, созданию резервов и запасов всевозможных видов.
Отсутствие в плановой системе ориентации на спрос дестимулирует технический прогресс. Экономическое развитие происходит без принципиальных изменений технологических способов производства (состава сырья, методов его обработки, квалификационной структуры рабочей силы). Кроме отсутствия спросовых ограничений, на низкий уровень технического развития оказывает влияние и система централизованного планирования. Последняя по своей природе подразумевает высокую степень заданности хозяйственных процессов, что, в свою очередь, означает планирование на основе существующих технологий.
С проблемой недостаточного технического развития связана и проблема качества производимой продукции. Качественные характеристики большинства производимых изделий значительно уступают, по общему мнению ученых, качеству аналогичных продуктов рыночных систем. Как правило, и их материалоемкость превышает западные аналоги.
Централизованная плановая система вызывает инерционно нарастающую диспропорциональность производства. Диспропорции проявляются между первым и вторым подразделением общественного производства: промышленностью и сельским хозяйством, производством и потреблением, территориальным размещением видов хозяйственной деятельности и т. д. Это означает, что в перспективе возможно будет формировать проблемы монопрофильных территорий, в том числе малых городов. Плановая система не содержит в себе внутреннего регулятора для преодоления диспропорций. В ней могут быть использованы только централизованно разработанные программы, внедряемые так же по механизму командного типа.
Таким образом, историческое существование плановой экономики привело к парадоксальному результату: будучи спрогнозирована как система наиболее рационального использования всех ресурсов, она обеспечивает более низкий уровень их использования, чем демократическая система [4].
Коллизия, однако, состоит в том, что благополучная демократическая Европа шла к созданию общего рынка несколько десятков лет. В России общий рынок был создан одномоментно, из территорий, радикально различавшихся по условиям функционирования рыночного механизма. Причем заложен в высоко-либерализованном варианте, что устранило саму возможность нейтрализовать действие фактора локальных различий средствами собственно экономического регулирования.
Л. Черной [3] представляет экономику России после 1992 г. (с рыночной точки зрения) чем-то вроде «лоскутного одеяла», которое кое-как сшито «нитками» в виде предприятий федеральной собственности, общегосударственных единых транспортных коммуникаций и естественных монополий.
Нынешняя российская экономическая стратегия ориентируется преимущественно на потребности и интересы регионов, лучше адаптированным к рыночным реальностям. Из-за сырьевой ориентации проводимой политики сложилось и сохраняется нерациональное, а порой уродливая региональная структура производства и распределение национального дохода. Почти половина объема промышленного производства приходится всего лишь на 12 субъектов федерации [1].
Нельзя не учитывать и того, что дальнейшая активизация вовлечения российских регионов в международное разделение труда происходит с явными деструктивными и географическими перекосами. Эта тенденция стала непосредственным фактором торможения экономического роста и территориальной целостности России. Причиной этому в значительной степени служит отсутствие целевой и скоординированной на федеральном уровне региональной экономической политики. Но главное то, что правительство говорит о необходимости преодоления сырьевой направленности хозяйства, но не делает для этого практически ничего [1].
Реальная экономика страны находится как бы в застывшем состоянии: сегодня почти нет крупных инфраструктурных проектов, которые могли бы потянуть за собой малые и средние программы развития и тем самым повлиять на подъем экономики.
Большое значение имеет проработка направлений экономического роста на местах. В связи с этим, видимо, необходимо по каждому региону разработать стратегию ускоренного роста как минимум на среднесрочную перспективу, координацию которой в значительной степени должен осуществлять федеральный центр. Суть такой программы видится в выявлении стратегических точек дохода местного бюджета на основе создания новых производств.
Малые города могли бы занять важное место в реализации этих проектов. На протяжении всего периода, предшествующего переходу к рыночным отношениям в России, функции, выполняемые этими поселениями, достаточно органично вписывались в хозяйственную систему и систему расселения страны, способствовали решению целого ряда важнейших задач, связанных с проблемой сдерживания роста крупных городов за счет размещения в малых городах филиалов промышленных предприятий; обеспечения функционирования энергетических объектов - поселки при ГЭС; развития текстильной, лесной, оборонной промышленности - города ВПК; социально-культурного и хозяйственного обслуживания сельскохозяйственной территории - районные центры.
Г. Лаппо [2] сравнивает систему расселения России с каркасом, который держит территорию. Крупные города являются опорными точками этого каркаса, а малые города придают определенную жесткость ребрам каркаса и создают тем самым устойчивую конструкцию.
На сегодняшний день в России насчитывается 2800 малых городов, в которых живет 38% населения страны, в них расположено порядка 8 тысяч промышленных предприятий. Это внушительный экономический потенциал и любое его недоиспользование ведет к росту ресурсоемкости экономики, снижению ее конкурентоспособности, увеличению числа безработных, росту маргинализации и криминализации населения.
Стратегическим направлением социально-экономической политики малых городов могло бы стать развитие новых технологий на базе бывших предприятий ВПК, малый бизнес, в том числе в сфере информационных технологий, развитие несырьевых отраслей, работающих на удовлетворение внутреннего спроса. У этой категории городов - серьезные возможности по развитию местных курортов, реабилитационных зон, туристических комплексов и в сфере переработки продукции фермерских хозяйств. Но самое главное - они могли бы стать опорными пунктами для крупных, современного типа, корпораций в обрабатывающей промышленности, которые, в свою очередь, способны объединить экономическое пространство страны в целом при помощи кооперативных и субподрядных хозяйственных связей.
Для решения поставленных вопросов необходим переход на эффективную систему развития, с обязательным включением в нее плановых методов хозяйствования, несмотря на негативное отношение к плановой экономике с механизмом командного типа, сформировавшееся во времена СССР. Существующий вы - соколиберализованный режим отвечает интересам прежде всего столичного ареала, а также регионов, производящих сырье и полуфабрикаты на экспорт. Для всех остальных частей страны этот либерализованный режим в лучшем случае невыгоден, а в худшем - может, в конечном итоге привести к нарушению территориальной целостности России.
Пространственные задачи и цели экономического развития не могут быть достигнуты автоматически только под воздействием рынка. Для этого требуется осуществление специальной экономической политики, которая бы учитывала потенциал территорий, обеспечивала его эффективное использование, одновременно решая проблему устойчивого развития через обеспечение производственных и социальных задач.
1. Гуртов В. Экономический аспект федерализма // Экономист. - 2006. - № 9.
2. Лаппо Г. Города в пространстве России / / Отечественные записки. - 2002. - № 6.
3. Черной Л. Арифметика и алгебра рынка и «пространственный фактор» российской экономики // Российский экономический журнал. - 2006. - № 6.
4. Методические рекомендации по формированию концепции социально-экономического развития муниципального образования. - М. РИЦ «Муниципальная власть», 2000.